Очевидно, есть вещи, которые просто не следует понимать, - размышлял я. – Их можно презирать, ненавидеть, даже смеяться над ними, но лучше не понимать. Особенно, если они замешаны на совести и сострадании. Животные не знают ни того, ни другого. Возможно, именно поэтому природа кажется нам такой прекрасной, спокойной и даже мудрой. Как те дальние страны, в которых почти никто из нас не бывал.
- Однажды даже я лично знавал одного нанайца с исконно нанайским именем Жорж.
Все имеет свою причину. И то, что мы называем случайностью – не что иное, как наше незнание механизма причинности.
Пока на людей не смотришь, они не существуют. Они начинают существовать, только если включишь глаза, как в телевизоре. Тогда они входят в голову и остаются там, пока их не сотрут новые изображения.
Жизнь – нечто большее, чем свод сентиментальных заповедей. Лавинь, узнав о смерти жены, провел ночь в публичном доме. Проститутки спасли его, а с попами ему было бы худо. Это можно понимать или не понимать. Объяснять тут нечего.
…так, что она бросилась в эту ужасную авантюру, как умирающий, который с облегчением принимает известие о том, что горит весь город, ведь когда горит весь город, утихает наша собственная боль.
Король Баварский был чересчур общительным человеком. На спектаклях он сидел в зрительном зале один. Я на его месте и пьесу играл бы сам.
Не доверяй женщине, которую удалось уличить в верности. Сегодня она верит тебе, завтра – другому.