СКАЗКИ НА НОЧЬ

Астра Написал(а): 26 июля 2013 г. в 05:56

Леонардо да Винчи-
УКУС ТАРАНТУЛА

Однажды, вскапывая огород, крестьянин увидел, как из-под кома земли выскочил большой тарантул.
- Какой мерзкий паук!- воскликнул крестьянин и от неожиданности отпрянул в сторону.
- Только тронь - укушу!- угрожающе прошипел тарантул и задвигал челюстями.- Знай, невежа, что мой укус смертелен и ты умрешь, корчась в страшных муках. Не подходи, не то хуже будет!
Крестьянин, однако, смекнул, что тот явно привирает, набивая себе цену, раз так много разговаривает. Он сделал шаг назад, а затем с силой придавил велеречивого паука босой ногой, приговаривая:
- На словах-то ты страшен, а каков на самом деле? Поглядим, удастся ли тебе отправить меня к праотцам!
В последний момент тарантул все же успел изловчиться и укусил занесенную над ним ступню. То ли крестьянин был настолько уверен, что угрозы паука - пустое бахвальство, то ли кожа на его ногах вконец огрубела, но, кроме легкого укола, он ничего не ощутил.

KOZI Написал(а): 28 июля 2013 г. в 03:56

Под угрозой на бал поездка,
– съели тыкву.
Пресловутая в сказку врезка!
Щас как рыкну:
– Ты не Золушка, а мокрица!
К чёрту слезы!
Дуня плакати мастерица,
сладки грёзы…
Съели тыкву, такое дело,
– любим кашу,
патиссон принесла несмело
тётя Глаша.
Улыбается ртом "железным",
чем не фея?
Дилижанс может стать полезным,
я сумею.
Феи две – завсегда надёжней,
тарабахнем!
Надо с Золушкой осторожней,
– сладко пахнем.
С огоньком подошли к вопросу,
закусили.
Глаша вспомнила "про матроса",
– голосили.
Шарль – не наш человек, так зафиг
"туфель" мерить?
Наш герой – Колобок и Пафик!
Нужно верить:
в пролису и морковку зайки,
в керотины,
а которые не мазайки
– те кретины.

Педикюрит Дуняша пятки,
в предвкушении,
на дорожку сыграем в прятки,
и к свершениям.

KOZI Написал(а): 07 августа 2013 г. в 14:52

ПЕППИ

Предположим, что закончатся свет и тьма,
Все обыденные предметы сойдут с ума,
Человечество огребёт абсолютный мат
От создателя, бога речи, владыки Рима,
Не увидев его последний, прощальный знак,
Вот тогда-то, для наглядности сжав кулак,
Выйдет в город, оставляя свой особняк,
Пеппилотта, дочь пропащего Эфраима.

Пеппилотта глядит на землю, которой нет,
Вспоминает она о прошлой своей весне
И решает вдруг конец положить войне
И отстроить заново город недогоревший.
В её битве нет ни жестокости, ни борьбы,
Это просто, как стандартный домашний быт,
Генералам мисс Лангструмп расшибает лбы
И сворачивает в узлы «Сатану» и «Першинг».

Это страшная сила в изящных её руках
Вызывает почти у любого солдата страх,
И он прячется, продолжая сжимать в зубах
Пистолет, от горящего взгляда её оплывший.
Мир приходит, этот мир — у девичьих ног,
Носом тычет в ботинок, точно больной щенок.
Мы надеемся лишь на Пеппи Длинный Чулок,
И на Карлсона — того, что живёт на крыше.

А представьте себе, что Пеппи вдруг не пришла,
Что сгорела дотла, и осталась одна зола,
И теперь уже некому мрачно сжимать кулак
И из мёртвой водицы делать воду живую.
Это мелочи, друже. Не рухнет небесный свод;
Пеппи точно вернётся, раздвинув завесы вод.
Просто в русской привычке — надеяться на того,
Кто сильнее нас.

И при этом — не существует.