почитал он на лошадке летающей летает и все видит)) зубки целы?
Мы будем жить с тобой на берегу,
отгородившись высоченной дамбой
от континента, в небольшом кругу,
сооруженном самодельной лампой.
Мы будем в карты воевать с тобой
и слушать, как безумствует прибой,
покашливать, вздыхая неприметно,
при слишком сильных дуновеньях ветра.
Я буду стар, а ты — ты молода.
Но выйдет так, как учат пионеры,
что счет пойдет на дни — не на года, —
оставшиеся нам до новой эры.
В Голландии своей наоборот
мы разведем с тобою огород
и будем устриц жарить за порогом
и солнечным питаться осьминогом.
Пускай шумит над огурцами дождь,
мы загорим с тобой по-эскимосски,
и с нежностью ты пальцем проведешь
по девственной, нетронутой полоске.
Я на ключицу в зеркало взгляну
и обнаружу за спиной волну
и старый гейгер в оловянной рамке
на выцветшей и пропотевшей лямке.
Придет зима, безжалостно крутя
осоку нашей кровли деревянной.
И если мы произведем дитя,
то назовем Андреем или Анной.
Чтоб, к сморщенному личику привит,
не позабыт был русский алфавит,
чей первый звук от выдоха продлится
и, стало быть, в грядущем утвердится.
Мы будем в карты воевать, и вот
нас вместе с козырями отнесет
от берега извилистость отлива.
И наш ребенок будет молчаливо
смотреть, не понимая ничего,
как мотылек колотится о лампу,
когда настанет время для него
обратно перебраться через дамбу.
И.Бродский
У вина есть свойство вгонять в тоску,
У вина есть свойство ленивить мысль.
Мне бы чай сейчас, сахарка песку.
У вина эффект бесполезных писем.
У вина эффект бесполезных слов.
Мне бы кофейку чтобы сердце вскачь.
У вина эффект в треугольник бровь.
Мне вино диктует "не дрейфь, поплачь".
Мне вино диктует смотреть в окно,
В тишине колесами мерить пульс.
Мне вино диктует писать кино,
Вместо короля мне диктует "туз".
Мне б хмельного пива, друзей дурных
И орать про белой стрелой фантом,
Только одиночество бьет под дых.
У вина есть свойство под грудью ком.
На столе билет, на билете ты -
Контуры лица из подводки глаз.
У вина эффект вспоминать черты,
И бросать на белое тьмы каркас.
Мне вино диктует пить неба лед
Обнимать стекло как родную мать
Мне вино диктует идти вперед,
Мне вино диктует смотреть назад...
У вина есть свойство вести на бой
Обрубать канаты прошедших лет...
На столе билет. Поезд мчит домой.
Все бы ничего... только дома нет.
Карл был добрым парнем, и сердцем чист.
Карл был музыкант, Карл был кларнетист.
Вдохом воздуха, выдохом звука
Жил и шел с нараспашку душой.
Если в племени мало пламени,
Карл был из немногих, кто пламенный.
Он любил свое дело и делал, веря
В то, что от этого всем хорошо.
Карл любил Клару, а Клара - краля.
Глаза как алмазы, губки - кораллы.
Сама так естественна, так натуральна,
Что с нею мораль забываешь на нет.
Но не страдала моралью Клара,
Стерильной душою Карла играла.
И как-то под утро паскудная девка
Украла у Карла кларнет.
Сонный Карл спросонок глядел в свой лорнет,
Тщась отыскать то, чего уже нет.
Осознав значенье утраты Карл вскричал: "Караул!"-
Но на нет суда нет.
И заплаканный Карл шастал в ватерклозет,
Не читал от несчастья вечерних газет,
Все курил и корил, сам с собой говорил,
И чуть было не оказался в crazy'е
Если душно душе, если тошно - то что ж,
На руках есть вены, под руками нож,
Но это выход на случай, если выхода нет,
А что выхода нет - это ложь.
Если небом дан дар, хватит сил и на то,
Чтоб и этот удар, и еще черт-те что
Пережить, и воду святую, которой ты полон,
Донести, тем кто жаждет, кто ею пустой.
Карл рискнул пойти на эксперимент,
Карл нашел в себе силы сменить инструмент.
Влез в долги и купил "Стратокастер" - гитару,
О которой, пожалуй,
Мечтает любой.
Он терзал свои пальцы, душу и мозг
Дни и ночи, но он иначе не мог,
И в итоге родил звук, в котором он выместил
Всю свою боль и любовь.
Он трясину потряс,
Тем что грязь втоптал в грязь.
Он угрюмых смешил, а погрязшим мешал.
Взбаламутив тьму мути, он на свет Божий
Из-под ветоши вытащил свет.
Рок-н-ролльная каста расступилась пред ним,
И фанатики клялись, что видели нимб
Над его головой, но дело не в нимбе.
Он был просто несущим насущный ответ.
Сквозь сплетение сплетен, сквозь стены и тень,
День за днем, каждый день, за ступенью ступень,
Карл всходил на престол не ценой преступлений,
Не ради богатства, дарящего лень.
И хотя Карл вне сцены был скромен как кроль,
В кулуарах его прозвали "Король",
Что с того, сто он не коронован,
Коль король рок-н-ролла - коронная роль.
Но жил скрытный, корыстный проныра Кастрат,
Музыкант не удавшийся, он во сто крат
Заколачивал больше, чем мастера,
Чему был разумеется рад.
Он служил тем, кто лжив, он следил тут и там,
Он ходил по пятам, он сидел по кустам,
Он жил стуком ритмичным и сколотил
Состояние на костях.
"Стратокастера" звуков услышав раскат,
К Карлу завистью черной проникся Кастрат
И под старость Кастрату втемяшилась страсть:
Он решил "Стратокастер" украсть.
Но чужими руками он жар загребал,
От чего и ломились его погреба.
Он решил нанять бьющих и грабящих,
Тех у кого только брага да брань на губах.
И Кастрат недолго бродил по дну,
Чтоб найти подонков и сказать им: "Ну !"
В тот же вечер окрыленного Карла
Поджидала у дома урла.
Его долго пинали ногами в живот,
И если он чудом остался живой,
То виной тому Бог, Карл поверил в него.
Вот такие дела.
А Кастрат "Стратокастер"-то спер неспрста,
Он пытался мелодии стричь как с куста.
Думал, дело пустяк, но он локти кусал,
Ведь душа у Кастрата пуста.
Сбившись с сил и сбесившись, он струны сменил,
Но гитара просто трунила над ним.
И запал вдруг пропал, он запил и, вспылив,
Он решил "Стратокастер" спалить.
И когда "Стратокастер" несли на костер,
Карл на костылях тащился в костел,
Его приняли там, усадили за стол,
Предложили постель.
И, уставший от мира принял новый устав,
Что заставил его стать тем, кем он стал.
И теперь тонких струн звенящая сталь
Уже пальцы не жалит, а жаль.
Все на нуль одним махом - теперь он монах,
Он махнул на все и всех послал на х...
Он не ходит теперь в полинявших штанах,
Пребывая в священных стенах.
Вот только хор поет мессы а-ля до-ля-фа-соль,
Сыпля в Карловы раны карло-варскую соль.
Карл чувствует боль,
Вот вся сказка о том, как стал карликом бывший король.
А я был странник в израненной странной стране,
Где продажное "да" и на нет сводят "нет",
Где на тысячу спящих один, что распят
И пятьсот, что плетутся вдоль стен.
Если ты не эстет в ожиданьи гонца,
Лей кастет из свинца и налей-ка винца,
И мы выпьем с тобою
За тех, кто прибит на кресте.
и ишо от Ю.Наумова
В кровоточащем небе, в немом хороводе
Невидимый смог заключил нас в объятья.
И я задыхаюсь, и будто уходит
Земля из под ног, где вы сестры и братья?
В лицах столиц, вдоль растерянных улиц
Перемещаясь потрепанным войском,
Мое поколение впервые столкнулось
С тем, что стальная стена
Растекается воском.
Но не закрывай глаза,
На исправных тормозах
Не уйти за пределы...
Похоже мы ожили, вроде все в жилу.
Мы громко орем от разболтанных нервов.
И я удивлялся, как нам разрешили -
Я был уверен, что это маневр.
Но недавно я понял - это более круто -
Здесь не тысяча роз, а гораздо серьезней.
Они нас раскрутят, чтоб забраться к нам внутрь,
А когда мы опомнимся, будет уже слишком поздно.
Но не закрывай глаза, в неисправных тормозах
Шанс отведать свободы. Только нет пути назад.
Круговая порука - это нынешний день
Сделал вид, что собрался открыть двери клеток.
Чьи-то ловкие руки расправляют нам крылья,
Но всего лишь затем, чтоб снять гипсовый слепок.
И толкнуть по дешевке. Но хорошо,
Что первый шок отпустил нас так рано.
А на посошок - рок-н-рольное шоу
Перед стадом баранов - с демонстрацией незаживающих ран.
Но не закрывай глаза, в отказавших тормозах
Шанс приблизиться к небу. Только нет пути назад.
Вчерашний палач, будто праведный друг,
Призывает идти на великую битву.
Я поначалу чуть не пожал ему руку,
Но в последний момент я заметил -
Там спрятана бритва.
Не закрывай глаза, в отказавших тормозах все шансы погибнуть.
Только нет пути назад. Мы те, которым нет пути назад
у меня уже три года
продолжается икота
я икаю, когда пью,
когда ем и даже сплю!
мне сказали, так бывает,
если кто-то вспоминает
вот поймаю только гада -
застрелю из автомата!
ну вот один из гадов пред тобой...
стеляй,коль стрелялка на пол-шестого не загнулась....