Поэзия, которая цепляет за душу

СЕДОЙ Написал(а): 10 февраля 2017 г. в 09:14

Прокисшим молоком! Привет Серёга! Не замёрз ишо? Или антиобледенитель принимаешь?

Маэстро Написал(а): 10 февраля 2017 г. в 09:22

привет Колян, купил доху я, на меху я, но не греет ни..@@@@@@

Маэстро Написал(а): 10 февраля 2017 г. в 09:24

зато сайт виснет, ети его

СЕДОЙ Написал(а): 10 февраля 2017 г. в 09:29

Замёрз наверное..Тоже надо доху наверное..
Купил доху я на меху я..
Длиной до самого до х$я
Чуть не замёрз вчера я, б$$я,
Она не греет ниx$$$я..
Как то так было..

Маэстро Написал(а): 10 февраля 2017 г. в 09:36

не, не могу пробиться не мой сегодня день

СЕДОЙ Написал(а): 10 февраля 2017 г. в 09:42

Тогда под одеяло и спать...Одеяло-это не женское имя.., а постельная принадлежность.

user 1176019 Написал(а): 10 февраля 2017 г. в 10:32

45 секунд. Время пошло!

KOZI Написал(а): 11 февраля 2017 г. в 06:36

Песок и жемчуг

Прежде чем стать редкостной жемчужиной
и украсить собой драгоценную нанизь,
она была песчинкой.
Внедрившись в водянистую плоть
нерасторопной устрицы,
не вовремя приоткрывшей створки,
она разжигала болью податливое тело –
пока не получила первую порцию перламутра...
И с тех пор она только и делала, что росла,
всё глубже погружаясь в чужую суть.
За это время миллионы людей одного поколения
успели зародиться из куда более неприметных клеток,
вызреть в плоды, в муках явиться на свет,
овладеть речью, познать прямохождение,
открыть в себе разум,
чуть позже – открыть в себе животное,
чтобы на протяжении многих лет с ним бороться
и так и не победить.
Они женились, выходили замуж,
зачинали, рожали, болели,
отпускали в смерть
и принимали в жизнь новых мучеников.
Они начинали войны – или уходили воевать.
Их убивали, и они убивали.
Их было много, очень много.
Миллионы.
Песок человеческий.
Кто их упомнит?
А песчинка, надёжно упрятавшая свою природу,
продолжала расти.
И когда её подняли со дна моря,
и она стала открытием –
всё для неё только началось.
Теперь, то и дело скатываясь в укромную ложбинку
и впитывая тепло очередного самонадеянного тела,
она могла бы по праву гордиться статусом
фамильного жемчуга –
но даже такие примитивные чувства
ей недоступны.
У неё есть имя, бархатный футляр
и несгораемый сейф в кабинете
одного из местных временных богов.
По человеческим меркам она стара –
ей уже за сотню.
Но разве это возраст для жемчуга,
живущего в пять раз больше?

(с) И. Валерина, 2017