)))Нет,что то растарахтелась я.спи уже!и я пойду.берегите себя!
Хочешь подарю звезду?
Выбирай любую!
Хочешь эту?
Или ту
Нежно-голубую?
Для меня преграды нет
Я теперь летаю,
Самую красивую
Я за хвост поймаю!
Бережно тебе её
Принесу в ладошках.
Пусть горит теперь всегда
За твоим окошком.
Мира Шамвей...
про звёзды... ну почти)
.
Я истончаюсь
Марк Вербер
Я истончаюсь вслед за вечерним чаем
с крошкой бисквита, капелькой молока,
словно меня действительно выключает
чья-то неуспокоенная рука.
Словно мой свет кого-то из здешних слепит
и раздражает муть близоруких глаз,
как раздражает чистый нелепый лебедь,
к крыльям которого не прилипает грязь.
Я остаюсь потухшей, но тёплой лампой
сизые сумерки впитывать-нагревать.
Всё же всегда со всеми идет по плану,
значит и лампам не о чем горевать.
Кто-то бессонный ночью приходит трогать,
но не включает, чтобы не разбудить
спящих. Их сны колючи, как ток в патроне
и уязвимы, как из вольфрама нить.
Утром начнется чашечное стучанье,
сразу же, как их солнце зажжет фитиль.
Я истончаюсь. Я по тебе скучаю.
Мне безнадежно некому здесь светить.
женщины жарки. мужчины жалки.
дети желанны. мне скоро тридцать.
гляжу, на глаза натянув ушанку,
в синее небушко аустерлица.
мне скоро тридцать. такую цифру
нельзя опустить. подводя итоги,
я замечаю: проблемы с циклом —
то ли гормоны чудачат, то ли
простая усталость; Москва жиреет —
на карте собою Ижевск закрыла;
смышленым лютиком в оранжерее
расту, воспитав ощущенье тыла
до уровня нормы; внутри копаясь,
я стала видеть кусок вселенной
и понимать, что порезать палец —
намного смелее, чем резать вены,
пачкая кафель. мне скоро тридцать.
три ноль. в мою пользу крутые бедра.
вот только отвыкнуть бы материться
и можно сразу рожать ребенка.
(с) Яшка Казанова
Ирина Самарина
Есть люди-«закаты» и люди-«рассветы»,
Одни с негативом, другие с «приветом».
Но те, что с «приветом» — улыбчивы часто,
А те что «закаты», обычно несчастны.
С одними общаясь, ты чувствуешь холод,
С другими и в семьдесят, кажется, молод.
И ты от одних заряжаешься светом,
С другими его круглосуточно нету.
Но если отдать человеку-«закату»
Кусочек тепла, что исчезло когда-то,
А не обвинять, что тоскливо на сердце,
Он тоже захочет и греть, и согреться.
Ведь людям-закатам, как людям-рассветам,
Хотелось бы к счастью пойти за билетом,
Но просто любить бескорыстно боялись,
Поэтому злились и больно кусались.
И люди-рассветы становятся тоже
Людьми с негативом, на тучу похожих...
Когда благодарность в душе исчезает,
То небо рассветы в закат превращает.
Я тоже порою бываю на взводе,
Но знаю, с рассветом печали уходят.
И пусть кто-то скажет: «Она же с приветом...»
Есть люди-«закаты» и люди-«рассветы».
Лариса Рубальская
Какая роскошь — быть не в моде
И жить, ни на кого не глядя,
И одеваться по погоде,
Не ради взглядов встречных дядей.
Прослыть не побояться дурой,
Не прибавлять платформой роста,
Не подгонять свою фигуру
Под " шестьдесят " и " девяносто."
Веселой быть и самодурной,
Зевать, коль станет слишком скучно.
Какая роскошь — быть не модной,
А быть самой собою — штучной.
Федор Тютчев
Она сидела на полу
И груду писем разбирала,
И, как остывшую золу,
Брала их в руки и бросала.
Брала знакомые листы
И чудно так на них глядела,
Как души смотрят с высоты
На брошенное тело...
О, сколько жизни было тут,
Невозвратимо пережитой!
О, сколько горестных минут,
Любви и радости убитой!..
Стоял я молча в стороне
И пасть готов был на колени,-
И страшно грустно стало мне,
Как от присущей милой тени.
Лист
Галия Гали
и шёлк, и кашемир, и обморок батиста,
и холод, и тепло, и нежность, и хрусталь…
под музыку дождя маэстро Франца Листа
врастаю в тишину… и цвет у слова «жаль»
я вижу (снизошло, но робко и невнятно,
в нём жухлая трава и небо за окном –
набрякшее дождём, и сплошь –
в чернильных пятнах,
и жёлтая листва, и осень, как на слом
идущее жильё, и сомкнутые ставни –
крест-накрест… в никогда ведущие пути…
что хочешь, забери, а музыку оставь мне,
и тонкий шёлк тоски, и тихое «прости».
оставь мне слово «жаль» с оттенком терпкой грусти,
печаль мою и сны, а солнце забери.
молчи во мне, молчи, и горести отпустят.
когда играет Бог, не говорят цари…
Мое имя - "Стершийся Иероглиф"
Мои одежды залатаны ветром
Что несу я в зажатых ладонях
меня не спросят и я не отвечу
И как перед битвой,
Решительной битвой
Стою у каждого перекрестка
На море асфальта я вижу свой берег
Свою голубую россыпь
На все вопросы
Рассмеюсь я тихо
На все вопросы
Не будет ответа
Ведь имя мое - "Иероглиф"
Мои одежды залатаны ветром
На все вопросы
Рассмеюсь я тихо
На все вопросы
Не будет ответа
Ведь имя мое - "Иероглиф"
Мои одежды залатаны ветром