Круговорот жизни. Ворочаясь от врача...
.
Rewsky
.
****
Ворочаясь от врача,
беспричинно хохоча,
я увидел Вас, миледи,-
и раздвинулись плеча...
И, решившись, сгоряча,
Вас привлёк к себе, рыча,
чтоб невинных удовольствий
получить хотя бы час...
Вы заахали совой,
и проклятый постовой
подбежал, крутя дубинкой
и мотая головой...
...Вновь я к счастью опоздал -
назревал большой скандал -
постовой, осклабясь хмуро,
взял, по голове мне дал...
* * * * *
...Возвращаясь от врача,
я решил начать снача....
1994.
Страшная история с убийством и крематорием
.
****
.
Расскажу вам историю страшную -
и со стула покатитесь вы:
раз пришли ко мне вечером стражники,
заковали меня в кандалы...
Повели меня, битого, босого,
по полям, средь колей и болот...
И холодные стылые росы
мне оплакали весь огород...
Привели меня в чёрные стены,
в грязный погреб ногою столкнули -
там сожрали меня гиены -
деловито, спеша, понуро...
И осталась от бедного барда
только эта рука, что вскоре
написала без пошлой бравады
про народы постигшее горе...
И остались несъедены уши,
и на каменных плитах лежали
сиротливо и горестно слушая,
как гиены, насытясь, визжали...
А потом
они все передохли -
отравились подстрочным ядом,
потому что последний вздох мой
слал анафему злобным гадам...
Ну а как бы вы
отреагировали,
если б вас посадили в подвал,
где резвились бы Балу с Багирою?..
Кто бы что бы кому оторвал?
Вы осмыслите...Это типично -
для того, кто участвует лично...
1989.
Я взял её белые руки..
Узлом завязал на спине..
О мудрые, щедрые люди,
Подайте на чарочку мне!
конюшенное
.
Анна Рубинштейн
.
"...Иона молчит некоторое время и продолжает:
— Так-то, брат кобылочка... Нету Кузьмы Ионыча... Приказал долго жить... Взял и помер зря... Таперя, скажем, у тебя жеребеночек, и ты этому жеребеночку родная мать... И вдруг, скажем, этот самый жеребеночек приказал долго жить... Ведь жалко?
Лошаденка жует, слушает и дышит на руки своего хозяина...
Иона увлекается и рассказывает ей всё..."
А.П. Чехов "Тоска"
))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))))
...тоска... тоска... всё верно, брат Иона...
шумит метель: "кому повем печаль...?"
в зрачках кобыльих дышит белладонно
замёрзшая неяркая свеча...
"ведь жалко...?" - как не жалко... очень жалко...
и заперта конюшня изнутри...
...я щёлкну по привычке зажигалкой,
задумавшись, забуду прикурить...
кому повем - ведь некому, кобыла?
...я знаю - ты поймёшь, не отвечай...
кому бы рассказать о том, что было?
с кем разделить молчащую печаль?
...ты слушай... жуй подснеженное сено,
сочувствуй мне дрожаньем тёмных жил...
в конюшенной простуженной вселенной
мне голову на руки положи...
...метель несёт - размеренно и сонно -
уставшего ночного седока...
...присядь вот здесь, рассказывай, Иона...
...мы будем слушать...
...сумерки... тоска...
А вот еще, из чукотского:
Асимси, асимси,
Сидайнока бисимси!
Николай Гумилёв
Прекрасно в нас влюбленное вино
И добрый хлеб, что в печь для нас садится,
И женщина, которою дано,
Сперва измучившись, нам насладиться.
Но что нам делать с розовой зарей
Над холодеющими небесами,
Где тишина и неземной покой,
Что делать нам с бессмертными стихами?
Ни съесть, ни выпить, ни поцеловать.
Мгновение бежит неудержимо,
И мы ломаем руки, но опять
Осуждены идти всё мимо, мимо.
Как мальчик, игры позабыв свои,
Следит порой за девичьим купаньем
И, ничего не зная о любви,
Все ж мучится таинственным желаньем;
Как некогда в разросшихся хвощах
Ревела от сознания бессилья
Тварь скользкая, почуя на плечах
Еще не появившиеся крылья;
Так век за веком — скоро ли, Господь? —
Под скальпелем природы и искусства
Кричит наш дух, изнемогает плоть,
Рождая орган для шестого чувства.