" ЧЕ ГЕВЕРА - НА МАЛЬДИВАХ . "
Зашкаливаю . Заклиниваю . Умоляю . Умалчиваю ...
Че Гевара - на Мальдивах с Чичолиной ( ой ! )
Татуировка от солнца выцвела - " Я тоже - I Love You ! "
При - бой , бой - френд . Фрёйндшафтовым .
Подвязки , бикини , бокаччио .
У кочегаров на Солнце - метод вахтовый .
Бегущие яхты немного укачивало .
И сок в бокалах плескался яхонтовый ...
Апельсиновой шкуркой линяли плечики ,
и животики - с кокетливым пирсингом .
Жарились во фритюре рыбки и человечики -
с ласвеговской улыбкой , и голливудским тренингом .
Зашкаливаю . Заклиниваю . Заклинаю . Аиньки ?
У нас - то ли зима , то ли лето в отпуске ...
Ладно , проехали . Отъезжаю - баиньки
в колыбельку снежную - на расплавленном глобусе
Уж двадцать три прошло с тех пор,
Как вывели войска с Афгана,
Кошмары те и лица злобные «душманов»
Ребятам еще снятся до сих пор.
Их бросили туда, молоденьких ребят,
Исполнить долг интернациональный,
В страну, где люди древность свою чтят,
Где мусульманства гнет и аскетизм повальный.
Их встретили вначале как друзей,
Афганки под ноги цветы бросали.
И, называя ласково их, «шурави»,
До Кандагара и Кабула провожали.
С улыбкой на лице, надеждой на опору,
Смотрел тогда на них и стар, и млад.
И радуясь, что обрели свободу,
Все с благодарностью смотрели на солдат.
Но ликованье это было скоротечным,
Внезапно наступил период перемен,
От гор подул враждебный и холодный ветер,
А вместо дружбы ненависть пришла взамен.
Войну жестокую, кровавую «душманы» развязали,
В бою друг друга не щадил никто.
«Душманы» даже в плен солдат не брали,
Стреляли в спину им из потаенных нор.
Земля горела, горы содрогались до предела,
Когда десантники геройски защищали перевал.
Дрались, как тигры, жизней не жалея,
Хоть каждый и впервые убивал.
Они о славе своих предков не забыли,
Отцов и дедов славных дел не подвели.
И с честью до конца своей стране служили,
Свой долг исполнив, в вечность все ушли.
А кто домой вернулись, рады, что остались живы,
«Афганцами» их стали люди называть.
Страну увидели они совсем иную,
Была она как мачеха, а не родная мать.
Народ в очередях стоит с утра до ночи,
Продуктов не хватает, чтоб достойно жить.
И ждут все перемен, потупив в землю очи,
«Афганцы» возмутились: куда же делась ваша прыть!
Людей вокруг себя они сплотили,
В начале девяностых добились вместе перемен,
И до сих пор «афганцы» - это мощь и сила,
Живут все для других и ничего не требуют взамен.
Продавец закопчённых стёклышек неземного происхождения
мимо старых деревьев мокнущих шёл, придумывал что-то дельное.
Стёкла были цветные, разные. Попадались осколки острые.
А торговцу хотелось праздника – витража, самолёта, острова.
А на острове, где вода – бирюза,
не нужны ему сеть да удочки.
Он бы сел на песок и закрыл глаза
и дудел в весёлую дудочку…
Страус голову прятал осенью, нарастала броня на страусе…
На бумагу (на папиросную) продавец перевёл свой замысел.
Эта осень случилась только что: всё внезапно пришло в движение –
продавец закопчённых стёклышек рисовал на бумаге женщину.
Вышла женщина не совсем хорошо,
но тебе почему-то нравится…
А торговец встал и под дождь ушёл –
расколдовывать птицу-страуса.
Нам с тобой, уже расколдованным, взять хотелось друг друга за руку.
Продавец всё придумал здорово и красиво сложил мозаику!
Где он ходит путями странными? Ни двора у него, ни колышка.
Но цветными звенит карманами продавец закопчённых стёклышек.
С прошедшим праздничком.
Завтра наше время закончится,
Разлетится драными клочьями,
Утром, криком вороньим порченным,
Заплету в клинок одиночество.
И сказал бы, что все наладится, —
Только лгать тебе не умею.
Чуть шагнуть за порог успею,
Как следы мои ветром сгладятся.
Драгоценная, верная, чуткая,
Все отдал бы за счастье наше я —
Да никто в небесах не спрашивал,
Торговаться с богами хочу ли я.
Плакать некогда, не в чем каяться:
Что получено, то оплачено,
Не сыграть эту жизнь иначе нам —
Ведь иначе не жить, а маяться…
На дорогах судьбы распутица,
Грязь да холод — куда направиться?
Вправо, влево, вперед — что нравится,
Лишь назад, увы, не получится…
Завтра утром… Спи, моя милая,
На плече моем до рассвета.
Пусть впитается в память это,
Пусть нас это сделает сильными…
Ничего не жаль. Перестанет кровить через пару месяцев,
И на имя отпустит реакция. Не собака ж Павлова.
Сердце, глупое, не порвется. Так, перебесится,
И по-новой начнет реагировать и стучать. Это, знаешь, главное.
Остальное - так, геометрия, теоремы и доказательства,
Сухо, сложно, но объяснимо. Привет, теория!
Я давно научилась выруливать обстоятельства
Так, чтобы очень логично сдыхала во мне история.
Ничего не жаль. Перестанет тянуть по венам и сочленениям,
Так-то бодро все: солнце светит, земля вращается,
Не явилось это ни наводнением, и не землетрясением...
Ничего не жаль. Все когда-нибудь завершается.
Катя Цойлик
Первый день.
Всё запаковала и готова к плаванию, приготовила косметику и всю самую красивую одежду.
Трепещу в ожидании.
Второй день.
Весь день в море, отличный отпуск.
Видели дельфинов и китов - красота!
Встретила капитана, выглядит очень импозантным.
Третий день.
Была в бассейне и поиграла в гольф на палубе.
Капитан пригласил меня отужинать за его столом.
Очень привлекательный и настоящий джентельмен. Я тронута.
Четвёртый день.
Была в казино, было хорошо. Выиграла 80$.
Капитан пригласил меня на роскошный ужин в своей каюте. Особый ужин, с шампанским и прочим. Попросил меня провести ночь в каюте.
Сказала, что нет шансов, я верна мужу.
Пятый день.
Вернулась в бассейн и немного сгорела на солнце. Решила пойти в бар и провести там время. Капитан купил мне выпивку. Какой же он, всё-таки джентельмен.
Снова пригласил меня в каюту и сказал,
что если я не соглашусь, он утопит корабль. Испугалась.
Шестой день.
Сегодня спасла 3000 человек.
Дважды.
ВОПРОС: «Какая сволочь отказала капитану «Costa Concordia»
El Capitan de mi corazon
.
Это то, что не сделает нас сильнее, а вернее всего убьет.
Капитан, я повесила платье на рее - не спускай паруса - упадет
Это выход в закрытые двери, прыжок босыми ногами на лед
Капитан, нам уж точно придется поверить, а иначе оно уйдет.
Капитан, нам пять месяцев биться о скалы и скитаться в чужих морях
я следы твоего оскала узнаю на всех тонущих кораблях
Капитан, нас осталось мало, нам ли думать о якорях?
Нам осталось чертовски мало до седин в золотых кудрях.
Капитан, эти воды гиблы, эти карты гаданы на Таро
я с какой-то неженской силой зажимаю в руке перо
Капитан, я так долго просила - я матрос - где мое ведро
я когда-то тебя любила. было дело, теперь старо
Мы не спим трое чертовых суток, нас глушит соленым штормом
нас съедает в секундах, в минутах небо черным и море черным
Там в каюте пять самокруток, бочка рома - в стальное горло
Капитан, ты же hijo de puta! Как же память еще не стерта?
утро. белый песок. губы солоны от запекшейся крови с морской водой
Капитан, мы облизаны волнами и обвенчаны с каждой бедой
наша жизнь до краев наполнена, ты бесстрашный и молодой
я обрежу твои волосы - тебе незачем знать, что седой.