Теперь, посмотрим на клиента проститутки. Конечно, туда может заскочить каждый мужчина, – тут генерал-профессор новой советской инквизиции улыбнулся так, словно вспоминая свою молодость.
– Сам я, признаться, проститутками никогда не пользовался. Я предпочитал женщин типа «честные давалки». Да…
Так вот, когда социологи проанализировали клиентов проституток, то, на первом месте, как это ни странно, оказались всякие легионеры из легиона д-ра Кинси. Почему?
По той простой причине, что им нужны не простые, а специальные типы любви, которые в другом месте получить трудно.
Говоря о нормальных и ненормальных людях, маэстро психопатологии Достоевский называл их ординарными и экстраординарными.
И ординарные люди, как вы, даже и не подозревают о тех специальных типах любви, которые нужны экстраординарным людям.
Но, зато, проститутки всё это прекрасно знают и даже имеют для этого специальный прейскурант.
Затем, на экране показали пьесу популярного французского декадента-экзистенциалиста Жана Жене «Балкон». А профессор Быков пояснял:
– Некоторые западные умники называют Жене величайшим писателем своего поколения. Он сын неизвестных родителей.
Судя по его дальнейшей карьере, возможно, что он сын вора и проститутки. В общем, блядюжонок. До 10 лет он воспитывался в доме презрения.
А, начиная с 10-летнего возраста, он сидел по тюрьмам почти всех стран Европы – как международный вор-рецидивист.
Свою литературную карьеру он начал в тюрьме. В этих тюремных произведениях – романах, пьесах и стихах – он воспевает преступность и преступников, воров, проституток и гомосексуалистов, не скрывая, что он и сам гомо.
В 1948 году его, как неисправимого рецидивиста, приговорили к пожизненному заключению.
Но тут, за него вступился целый ряд крупных французских писателей, в том числе – педермот Андре Жид, декадент Сартр и авангардист Кокто. Они подали петицию президенту Франции, и в результате, Жене помиловали.
Кстати, подобного рода левые писатели теперь голосуют за наших советских писателей-диссидентов: Синявского-Терца, Максимова, Некрасова, Галича, Солженицына, Тарсиса, Амальрика и так далее.
Рыбак рыбака видит издалека. Ничто не ново под луной.
В основу своей этики, Жене положил культ зла. Но когда выпускали собрание сочинений Жене, то косоглазый апостол декаденции Сартр накатал к нему предисловие – ни много ни мало на 600 страницах – и назвал это предисловие «Святой Жене».
Кстати, недавно на международной конференции криминалистов начальник Интерпола, интернациональной полиции с штаб-квартирой в Париже, настоятельно рекомендовал обратить внимание на связь между преступностью и гомосексуальностью.
Наглядным примером этому является «святой Жене».
На экране мелькало что-то странное.
– Как видите, все действие пьесы от начала до конца происходит в борделе, – пояснял профессор. – Все действующие лица – это проститутки и их клиенты. Причём, это не просто бордель, а бордель для людей экстраординарных.
На экране появилась первая пара. Он в полном облачении епископа – и почему-то на ходулях. А она что-то вроде Жанны Д'Арк, но почему-то полуголая.
Епископ и Орлеанская дева ожесточенно дискутировали на какие-то святые темы. Дева крутила задом, а епископ возбуждался всё больше и больше, потом вдруг судорожно задёргался всем телом, как в припадке бугги-вугги.
– Финиш! – сказал профессор. – Нужно штаны менять.
На экране появилась вторая пара. Он в мантии судьи, на высоком помосте – и тоже на ходулях. Она же воровка – и опять полуголая, сверкает ляжками.
Судья высокомерно и зло читает ей мораль, а она униженно ползает перед ним на коленях. Потом судья задумчиво рассуждает, что, по сути дела, если бы не было воров, то не было б и судей.
Он вдруг распластывается на полу перед воровкой и раболепно благодарит её за то, что она сделала его судьей. Воровка вскакивает на судейский помост и щёлкает бичом. Судья лежит на животе и судорожно дергаётся.
– Садом-мазохизм! – пояснил профессор.
Третья пара состояла из наполеоновского генерала в треуголке и на ходулях и полуголой девички с конским хвостом.
Генерал хвастался своими победами, а девичка, как настоящая лошадка, ржала, галопировала и трясла хвостом и гривой.
Генерал всё больше и больше увлекался своими победами, пока так же, как епископ и судья, не задёргался в судорогах.
– Сделано опытными психологами, – похвалил профессор. – Как видите, у всех этих экстраординарных людей половая жизнь связана с определённой навязчивой идеей – быть епископом, судьёй или генералом.