Хорошо, в историческом аспекте, допустим, так. Но, когда вы имеете дело с живым Сталиным или Гитлером, то… сами знаете, что это такое.
Кстати, скажите мне, кто, по-вашему, изобрёл теорию концлагерей?
– Ну, пожалуй, ГПУ или НКВД, – раздалось из аудитории. – Или попозже в гестапо.
– Нет, товарищи, теорию концлагерей разработал не Дзержинский и не Ягода, не Гитлер и не Гиммлер.
Философскую подоплёку концлагерей подсказал, не кто иной, как великий гуманист земли русской Лев Николаевич Толстой.
Если вы почитаете его философствования, то найдёте там и проповедь «лечения трудом». Исходя из этого, граф Толстой надевал крестьянские лапти и ходил за сохой или сам тачал сапоги.
Ничего нового или оригинального он не выдумал. Это уже давным-давно применялось в монастырях: тяжёлый труд и суровая жизнь, что умерщвляет плоть, но спасает душу.
А граф Толстой действительно нуждался в спасении души: на старости лет у него зашёл ум за разум, и он немножечко помешался.
Если вы почитаете его философствования, то найдёте там и проповедь «лечения трудом». Исходя из этого, граф Толстой надевал крестьянские лапти и ходил за сохой или сам тачал сапоги.
Ничего нового или оригинального он не выдумал. Это уже давным-давно применялось в монастырях: тяжёлый труд и суровая жизнь, что умерщвляет плоть, но спасает душу.
А граф Толстой действительно нуждался в спасении души: на старости лет у него зашёл ум за разум, и он немножечко помешался.
Когда революционеры сотнями убивали царских губернаторов, графов и князей, тогда граф Толстой молчал, как рыба.
Но когда царское правительство, по суду, повесило нескольких этих революционеров-убийц, тогда великий гуманист Толстой вдруг разразился на весь мир статьёй-истерикой «Не могу молчать».
Почему? Где логика? Да потому что граф Толстой прекрасно знал, что эти революционеры – такие же душевнобольные выродки, как он сам, его собратья.
Кстати, скажите мне, где был первый советский концлагерь?
– На Соловках, – сказал кто-то.
– Да, на базе знаменитого Соловецкого монастыря. Вот вам прямая связь между монастырями и концлагерями.
Лев Толстой удостоился похвалы от самого товарища Ленина: в статье «Толстой, как зеркало русской революции».
Само название говорит, какую роль сыграл граф Толстой в подготовке этой революции, которая уничтожила монастыри, но зато создала концлагеря.
Если бы Толстой не умер, то, по закону единства и борьбы противоположностей, сидеть бы ему в одном из этих лагерей. И таскали бы там его за бороду: «Ну как, граф? За что боролись – на то и напоролись?» Я не жонглирую марксистской софистикой, а вскрываю вам подлинную сущность диалектического материализма.
Марксистские апостолы прекрасно знали, о чём они писали, но так же, как и библейские апостолы, не ставили точек над «i». А я только проставляю вам эти точки на конкретных примерах.
В принципе, проблема дьявола порождает не только грешников, но и святых подвижников.
Но нас, как тайную политическую полицию, в первую очередь, интересуют грешники.
В этом лабиринте противоречий вы встретите также грешных святых – и святых грешников, доброе зло – и злое добро. И иногда трудно разобрать, где кончается одно и начинается другое.
Генерал-архиепископ советской инквизиции опёрся руками о кафедру:
– Всё это было предисловие. А теперь, приступим к делу.
Говоря о душевных болезнях… Вся беда – в том, что в человеческий мозг так просто не заглянешь. Особенно, когда эти болезни носят промежуточный характер и когда результаты видны только задним числом.
Сегодня на Западе везде пишут, что Сталин и Гитлер были душевнобольными. Но своё дело они уже сделали. Как же предусмотреть и предупредить подобные вещи?